— Рассредоточиться по залу, — скомандовала я, — ни в коем случае не позволяйте прикоснуться к себе вон той палкой, которую этот безумец держит в руках.
Улыбка сидевшего на троне стала еще шире, если такое вообще возможно, как только остатки губ не лопнули?
Люди разошлись полукругом, я направилась в сторону хозяина и с двадцати шагов выпустила стрелу, целясь в грудь. Стрела отскочила от невидимой преграды и, сломанная, упала на пол. Почему все эти колдуны не хотят умереть, как простые смертные, легко и просто?
— Ну что теперь будешь делать, мелочь? — насмешливо поинтересовался окруженный магическим полем «властелин мира».
— Пойду к тебе, — ответила я, — другого варианта ты не оставил.
Пришлось снова смотреть третьим глазом. Это, конечно, не очень удобно, но выбор у меня разве был? Поэтому я крайне осторожно, чтоб не сделать прежней ошибки и не попасть в ловушку, медленно, все проверяя и не суетясь, пошла к нему, ступая аккуратно и шаря перед собой псевдоруками. Чего Трупп не ожидал, так это того, что я спокойно, пусть не так уж и быстро, пройду сквозь защитное поле, организованное с помощью посоха из Живдерева. А я вот взяла да и протиснулась к нему. Ну и вонял же он. Сто лет не мылся, что ли.
Сняла тетиву с лука и любезно предложила колдуну:
— Давайте, уважаемый труп, идите сюда поближе, помашем палками, выясним наконец, кто имеет право владеть миром.
— Я из тебя сделаю самую мерзкую волчью суку! — Он пытался скрыть свой страх, все же я его здорово напугала, проникнув через защиту. — И ты будешь служить мне меховым Ковриком для ног!
Этот придурок не понимал, с кем связался, нет, не понимал. Рывком спрыгнув с трона, Трупп попытался ткнуть меня посохом. Ха-ха! Потом еще и еще раз. Конечно, ничего не получилось. Три раза я отбила выпады луком, а потом выждала удобный момент и схватила посох псевдоруками, им-то что, им ничего не сделается, я так думала...
Ощущение я получила запоминающееся. Удар посохом можно сравнить с ударом электрического тока вольт этак на сто двадцать семь. Как шарахнуло! Больно, но жить буду, ведь моего истинного тела он не коснулся. От неожиданности чуть не выпустила, еле-еле удержала посох. Меня трясло и колотило, я вцепилась в палку и щелкала зубами, на большее сил не хватило.
Трупп стоял пораженный, бледный. Он не понимал, чем я вырываю у него посох, руками же не касаюсь. Он дергал Живдерево, пытался задеть меня и прикончить, это его отвлекло, магическое поле спало. Ну как не воспользоваться таким шансом?
— Арс, — заверещала я не своим голосом, — сделай что-нибудь!
Преграды не было, мой муж подошел и одним махом снес башку с плеч Труппа. Голова покатилась по хрустальному полу и дико захохотала. Нет, все-таки он полный псих.
— Вам не победить меня, люди, — закричала она, хотя голосовые связки остались на туловище.
— Капитан, откатывай голову, — крикнула я, говорить стало легче, уже не так трясло, — Арс, отрубай ноги, потом руки. Только прошу тебя, будь осторожен, не касайся ничего.
Джеремис копьем, словно хоккеист клюшкой, погнал голову. Я тут же вспомнила совсем не к месту, что есть такая игра — хоккей, древняя.
Арс отсек по очереди ноги и отбросил кончиком меча. Следом пошли руки. Солдаты оттолкнули тело.
Я осталась с посохом. Расчлененное тело Труппа пыталось воссоединить части, они извивались и ползали... Жуть полная! Обрубки рук держались за дерево крепко, не отпускали. Делать нечего, взялась за стилет и отрезала пальцы. Голова завопила и орала до самого конца, то угрожала, то сулила несметные богатства и просто ругалась на чем свет стоит.
Отделив последний палец, я освободила посох от грязных и цепких рук, и в следующую секунду все части разрозненного тела вспыхнули. Трупп исчез, оставив туманное очертание на хрустальном полу.
— Все, друзья, дело сделано, и сделано оно хорошо! — Сказав это, я взяла истинными руками посох из Живдерева и...
И оно стало для меня Живдеревом...
Взять Живдерево руками не ошибка, я это сделала преднамеренно. Любопытство, понимаете ли, интересно же узнать — кто я на самом деле. И что оказалось? Эффект ошеломляющий, но окружающие ничего не заметили, так мне показалось. Не стала я злым или добрым человеком, вообще человеком не стала (а как хотелось...), также не получилось из меня монстра или чуда чудного, я осталась сама собой. Мышка серая, или, если угодно, ящерица серебряная. И все же изменения произошли.
В доли секунды перед моим внутренним взором пронеслась предыдущая жизнь, все двести семнадцать лет, до последнего момента, но кратко, бегло, без подробностей. Аж затошнило, еле сдержалась. Восстановился мозг, можно сказать — встал на место. И еще я вдруг поняла причины и следствия. Множество обитаемых миров и пустых вселенных стали доступны мне в одно мгновение. Многое вернулось... кроме меня самой... Любое разумное существо любого порядка и развития, обладая таким потенциалом и возможностью, непременно возжелало бы их реализовать. Слава, власть, богатство, любовь всех и вся — ну, я даже и не знаю, чего там еще, теряюсь в словах и понятиях на человеческом языке, если короче — можно все! Но, черт возьми, почему при всех открывшихся вдруг горизонтах хочу одного? Я жажду СПОКОЙСТВИЯ! Мир и согласие, вот что мне нужно.
Понять — значит, простить. Я поняла наконец драконов. Смертный приговор действительно необходим, да, я это осознала. Они боялись моей силы, а что, если я воспользуюсь ею. Обычные, даже самые могущественные маги, захоти я, трепетали бы передо мной! И это я имела всегда, только оно было скрыто и спрятано в глубине сознания, а посох помог освободиться от шелухи.
Снова став серебряным драконом — между прочим, абсолютной аномалией, — мне страстно захотелось уединиться с Арсом на острове посреди озера, жить высоко в горах и до бесконечности наслаждаться счастьем и покоем...
СТОП! Меня же изгнали. И без ОСОБОГО приглашения я туда не вернусь, второй раз спрятаться мне уже не дадут.
Ну и хорошо, решение, как всегда, пришло мгновенно — что бы ни случилось, буду жить как прежде и по принципу «меня не просят, я не лезу».
Все это почему-то меня развеселило, и я рассмеялась. Но тут пришла еще одна мысль, и я дала себе клятву — никогда не лезть в голову к разумным существам, делая их рабами. Лучше смерть, чем рабство.
Меня потянуло, неудержимая сила внезапно выхватила сознание из реальности и...
Видела, я точно, знала, что видела эти роскошные палаты. Золотой пол, золотые колонны, платиновый свод... Где же я? Обернулась.
На троне возлежал, иначе и не скажешь, человек. Волосы цвета жидкого кобальта ниспадают до середины спины и заплетены в две небрежные косы, бледное лицо с курносым носом, зеленые глаза с вертикальными зрачками, за открытыми в улыбке коралловыми губами блестят зубы, покрытые алмазной эмалью. Это же...
— Черт! — Улыбка сползает с лица Серого Демона. — Ты девка!
Столько презрения, обиды и огорчения прозвучало в трех словах. Я ощутила, как рухнула надежда, лелеянная Серым Демоном.
— Брат, — прошептала я, — ты давно умер.
— Мой труд напрасен! — Он не слушал, занятый переживаниями. — Шестьдесят семь лет псу под хвост. Согнать с нажитого места целое племя магов, стереть память, отобрать силы, и что? Ради чего? Ради девчонки? Боги покарали меня за глупость. Нельзя играть судьбами...
— Ты умер, — повторила я зло, убежденно, — Серого Демона давно нет в живых.
— Серый Демон? Ха, вот как меня назвали. Ха-ха!!! — Он закатился заливистым смехом.
— Что в этом смешного?
— Вслушайся в мое имя: Серж де Амон Зелинкер. Похоже на Серого Демона?
— Все равно, ты мертв! — Обаяние брата затягивало, заманивало, одной улыбкой он мог покорить, я боролась.
— Значит... — Он сел прямо, и наши взгляды встретились. — Волхвы не лгут, и выбора у меня нет. Битва будет проиграна. Жаль, не хочется становиться девкой, но придется.